|
Алексей
Евстратов (Геннадич)
ДНИ
БАРАБАНОВ, часть вторая.
(Из сборника стихотворений,
2001)
За студёными ветрами...
# Скрип колёс телег усталых...
# Афган... # В голосе венок...
# ДРУЗЬЯМ # Че - лавровый лист курили... # Что
казалось шоколадно... # Сердце рвётся,
как граната... # День лета лучше
лета дня... # ЮРИЧУ # Не
слушай в комнате индусов... # Я
думал соловей, на самом деле птица...
* * *
За
студеными ветрами,
за
реками, за глазами,
за
веревочкой
жили-были
ели-пили
Руки
лодочкой.
Отвечали
на вопросы,
зажигали
папиросы
тонкой
спичкою –
уходили
за делами,
улыбались
голосами
в
небо с лычкою.
Замечали
на рассвете
как
зима шагами метит
окна
стылые.
Знали
– первые пороши
не
расскажут о хорошем,
снег
не вымоет.
Ждали
– ночью распахнутся,
наизнанку
разойдутся
ставни
гулкие;
не
прощаясь, в белом вое
уходили
за судьбою
переулками:
за
реками, за глазами,
за
студеными ветрами
за
веревочкой…
находили
чаще – сами,
и
всего остались маме
руки
лодочкой.
* * *
Скрип колес телег усталых
хлеба много, неба мало,
звезды - пальцы на губах
В прах
впитались воды, годы
пухом мечутся народы
между небом и войной
между берегом и бредом
над забытой колеей,
Летом
хочешь быть собой:
скрипом. слухом. самураем.
* * *
Афган
–
дом
твой
злой
звон
мой
Песок.
удар!
– отскок
за
небо
за
горы
за
хвост скор-
пиона
за
первую память наброшены мы
на
плечо пешехода глядящего
в красный песок.
Афган
о-
динокие
страны…
Бум!
– отскок!
головой
– о песок
марш
бросок – за собой
вереница
следов, уходящих в пучину
дорог,
голосов.
Афган…
*
* *
В
голосе венок
ветер
между строк
задувает,
поутру озябши.
На
одну струну
ляжет
коготок,
и
ведет мелодию: куда ушли…
Голоса
огонь
дрогнет
на ладонь,
и
в туман уйдет – эхом.
В
памяти тону
в
голубом дыму
ждущего
внутри смеха.
ДРУЗЬЯМ
Что,
друзья, опять привычка
разогнала
по углам?
Телефонов
перекличка:
-
Как ты там?
-
Да нормально, все работа.
По
утрам курить охота.
Бабы
- суки, лишь одна
утешением
жена…
-
Занят чем? Да как когда!
Телек,
баскет… не желаешь?
Ты
ведь, вроде бы, играешь?
Че,
со временем беда?
Ну,
как знаешь…
-
Слушай, как-нибудь давай
выпьем
пива, побазарим?
Ты
сегодня занят? – Занят,
блин.
Вообще – давай.
Вот
же хренова печаль!
Вот
ведь правило такое:
тех
и хочется встречать,
кто
встречается с тобою.
Так
давайте, мужики,
не
поверим телефонам!
Соберемся
без причин,
дома.
Разольем,
и посидим,
и
по кругу пустим вечер…
телефоны
– это дым!
Мы
скучаем по таким
встречам.
* * *
Что
казалось шоколадно,
переходит
через «ладно» в
«ну
да ладно», на потом.
В
том, что выглядело «эдак»,
появляется
«не так», возникают заморочки,
точки
ставятся не те,
и
уже на практике
все
бывает только так: через жопу об косяк.
Вот
рождается идея, говорит вам:
«до
свиданья!» и спокойно умирает.
Мирозданье
не ебет,
кто
ее придумал – тот
или
этот бля кудесник.
Мироздание
поет
про
себя другие песни.
Огорчаться
смысла нет,
напиваться
денег нету.
Что
случится - то придет
(эту
истину
давно
я
усвоил - дня четыре),
то
случится в этом мире,
что
придет на ум поэту
если
выпито вино.
Так
ли этак ли крути,
никогда
не угадаешь:
дышишь
ты или зеваешь,
или
встретил на пути
что-то
больше неудачи?
Трачен
рубль или заначен –
все
равно скажи «прости»,
потому
что «шоколадно»
переходит
в «ну и ладно»,
да
и это все потом
да
и это все не то.
В
мире все бывает только по случайности:
через
жопу в небо пальцем,
к
общей радости.
* * *
Сердце
рвется как граната,
распираемо
изнутри
запахами.
Видимо,
надо
повторить…
Повторяю.
Дурман
тот же!
Июль,
мать его, все де-
ласково
улыбаюсь прохожим:
пьян,
понимаете ли, с ут-
радостно
мне – лето, мать его!
город
пышет спелой травой,
раздразнен
короткими платьями
выгибается
мостовой…
Как
не понять его, мать его?
Вместе
балдеем с ним
без
всякого повода заднего:
лето.
Летим.
* * *
День
лета лучше лета дня
есть
где-то – нет меня,
есть
кто-то среди чего-то,
задумчивый
знак
поворота.
И
нет света, кроме лета.
не
для меня –
я
опять
далеко
где-то…
ЮРИЧУ
Водка.
Друзья.
Бас-
кет-
бол.
Кротко
нарываюсь
на фол:
Судья
жмурится
–
человек
наш
(хромая
курица)
вхожу
в раж
Я!
-
Н-на, бля! приляг, отдохни…
Что,
свистнули?.. Ну, извини.
Лето.
Пересохло во рту.
Спасибо,
Господи, за мечту!
За
то, что есть зеленые
времена,
за
то, что дома не ждет жена,
за
то, что распирает меня изнутри…
Господи,
я живу! посмотри!
* * *
Не
слушай в комнате индусов,
они
здесь не поместятся:
за
что-нибудь зацепятся бурнусом,
и
в потолок упрется лестница.
На
«Дынь!» и «Бум!» соседи
сбегутся,
и придется
объяснять,
что ты – не моджахед
след
в след за Леди Никогда,
которой
след особая планета.
-
Рассмейся! В познании отдельной вещи
бывают
паузы, и в них
вплывает
лещ меж словом клещи
и
ощущением от них,
А
мир одна лишь воля
и
пара зерен кислоты
немногие
вернулись с поля,
где
марки – лучшие цветы…
КОРОЧЕ,
не
слушай в комнате индусов:
они
за что-нибудь зацепятся.
Я,
может быть, имел в виду другое что-то –
Умный,
ты меня поправишь.
*
* *
Я думал,
соловей на самом деле птица.
Нет, ни фига! - он небо и вода,
легко поет, невидимо гнездится, -
и умирает иногда.
Я думал, облака бывают ночью…
Неправда, ночь вся - облако и свет!
в нее просачиваясь струйкою песочной
живет рассвет.
Я думал, что сирень весною пахнет.
Опять не так! нет запаха в весне,
а свежесть есть - рожденная на плахе
и теплая во сне.
Я думал, что на самом деле люди -
хорошие, но глупые слова.
что вечность нас, как добрых карпов, удит
закатывая рукава.
Я думал "да" - и рядом "нет"
рождалось...
Я улыбаюсь: почему бы нет?
Обрадованное солнце мчалось,
как цирковой велосипед!
За студёными ветрами... #
Скрип колёс телег усталых... # Афган... # В
голосе венок...
# ДРУЗЬЯМ
# Че - лавровый лист курили... # Что
казалось шоколадно... # Сердце рвётся,
как граната... # День лета лучше
лета дня... # ЮРИЧУ # Не
слушай в комнате индусов... # Я
думал соловей, на самом деле птица...
|
