|
Марина
Куновская
ЧУВСТВО
ЗРЕНИЯ
(Рассказ)
Сегодняшняя
парочка на скамейке выглядела просто
великолепно. Она - светловолосая и
загорелая, с роскошной шевелюрой до плеч,
кошачьим блеском в глазах и, как
просматривалось сквозь тунику из
легкого шелка, фигурой манекенщицы. Его
стати рассмотреть было сложнее из-за
быстроты телодвижений и разнообразия
мимики, но по крайней мере, прикинут он
был неплохо и спортзал явно посещал. И
что привело этих лощеных мажоров на
скамейку в городской парк? Чувствовали
они себя здесь абсолютно естественно, и
уже начинали дышать прерывисто и
путаться в складках одежд, а может и тел
друг друга - из кустиков Валере было не
разглядеть. Впрочем, он и не нуждался в
деталях, а дышал прерывисто вместе с
персонажами, и, как пишут в литературе,
приближался к пику ощущений. И пик бы
несомненно наступил, если бы в самый
решающий момент Валера не услыхал рядом
еще одно прерывистое дыхание. Он
обернулся и буквально в двух метрах от
себя обнаружил другого гражданина,
мужчину средних лет в кожаном пиджаке,
очках в золотой оправе и приспущенных
твидовых брюках. Невольный соучастник,
кажется, тоже что-то почувствовал,
вздрогнул и их взгляды встретились. Оба
покраснели, старший сказал "черт",
младший выразился менее литературно,
они моментально поправили свои туалеты
и почти побежали в противоположных
направлениях.
Первую неделю
после этого Валера думал, что вообще
никогда не появится на прежнем месте.
Через две недели решил - не появится с
прежними целями - обходить за версту
привокзальный сквер всю оставшуюся
жизнь было бы глупо. Через три недели его
стало тянуть к знакомым местам, а через
месяц он выбрался на первую с того
случая прогулку.
Уже настала
осень и парочки на скамейках по причине
холодов лишнего себе не позволяли.
Валера впервые бродил по скверу в
великолепную пору увядания и
платонически любовался желто-красной
тропинкой, медленно кружащимися
листьями, благостными старичками и
старушками с аккуратными пекинесами и
болонками на поводках.
Кажется,
летний соучастник тоже был
собаковладельцем - только он вел на
поводке не какую-нибудь болонку, а
упитанного кавказца. Правда, хозяин
кавказца из кожанки перебрался в теплый
свитер и ветровку, и золотую оправу
сменил на роговую. Во всяком случае, он
тоже посмотрел на Валеру с нескрываемым
интересом и быстро отвернулся.
В следующие
выходные Валера захватил по дороге в
сквер газетку - городское кинообозрение.
В последнее время, утратив условия для
прежней страстишки, наш герой
приохотился к экранным зрелищам. Рядом
со сквером располагался один из
старейших кинотеатров, так что можно
было, подышав воздухом, сходить на
дневной сеанс. Валера присел на скамейку,
и не успел прочесть и двух абзацев, как
прежний гражданин с большой ленивой
собакой на поводке опустился рядом.
- Что
показывают? - как ни в чем не бывало,
поинтересовался собаковладелец.
Ответ из
Валериных уст тоже вылетел без всякого
напряга:
- В "Победе"
- крутая эротика. Я помню эту актрису, у
нее роскошные бедра.
- Эх молодежь,
- и сосед заулыбался, - все бы вам на
разные глупости глазеть. А я вот недавно
стал ходить в киноклуб в Доме профсоюзов.
Какие там бедра - так порой сюжет
закрутят, что белый свет забудешь.
Кстати, кажется нынче как раз начинается
новая программа. Вы позволите взглянуть?
Не дожидаясь
ответа, сосед забрал газетку у Валеры,
нашел нужную строку и восхищенно
зацокал языком:
- Так и есть, в
семь тридцать. Я сколько раз читал про
этот фильм. Истинный шедевр, особенно
для людей с хорошим зрением (Валере
показалось, что сосед слегка подмигнул.)
Я бы очень вам советовал. Лично я прямо
сейчас пойду за билетом, могу и вам взять.
Столь быстрое
приятельство ничуть не удивило нашего
героя. Вечером они с Николаем
Федоровичем уже сидели рядом в кинозале
и увлеченно созерцали огромное красное
полотнище, большую часть фильма
занимавшее экран. В этом действительно
что-то было, не сказать чтобы похожее на
кайф, предлагавшийся в "Победе", но
по-своему не менее возбудительное. А уж
очередная киноклубная программа, где
народ приобщали к итальянской классике,
и вовсе сделала Валеру киноманом. Он
даже остался на обсуждение и с
удовольствием заметил, что Николай
Федорович за небольшой, вроде бы, срок
стал настоящим эрудитом в своем хобби,
так что его речи сами по себе рождали
яркие, похожие на экранные, картины из
кинематографической жизни.
Друзья стали
встречаться регулярно. Сперва
обменивались киношными новостями, а
обзаведясь видиками, начали снабжать
друг друга и лучшими из просмотренных
кассет. Не забывали и киноклуб - кое-какие
ленты там появлялись раньше всех
видеотек, да и пообщаться с
единомышленниками было приятно.
Непонятно, как к этому было относиться,
но старый холостяк Николай Федорович
все чаще перед просмотром заговаривал с
также неустроенной в личной жизни
директрисой клуба и приносил ей разные
милые безделушки. Впрочем, Валере-то что,
на количестве совместно просмотренных
фильмов это не отражалось. Новинки
видеопроката забирали все свободное
время, а по дороге на работу наш герой не
раз заставал себя за нескромными
фантазиями, где играл роль не
созерцательную, а, напротив, весьма
активную. Только иногда, в кинозале,
наблюдая за товарищем в одном
характерном ракурсе, Валера еще
вспоминал нечто странно тревожащее, но
старался воспоминаниями не увлекаться.
Друзья не раз
бывали друг у друга дома и совместно
обследовали многие приближенные к
киноклубу бары и кафетерии. Но главным
местом встреч так и остался
привокзальный сквер. Николай Федорович
каждые выходные гулял здесь с собакой в
полдень, и на всякий случай прихватывал
кассету-другую для Валеры. Так что и в
эту субботу наш герой надеялся
разжиться чем-нибудь эксклюзивным. Он
вышел на прежнюю аллею, но знакомой
фигуры среди собаковладельцев не
разглядел. "Позвоню вечерком", -
решил Валера и двинулся в сторону
трамвайной остановки.
Путь его
лежал как раз мимо памятной скамейки
рядом с зарослями кустов. Какой-то
давний сантимент заставил свернуть с
тропинки в прежнее укрытие. На скамейке
как обычно сидела парочка: он положил
руку ей на плечо, она подставила губы для
поцелуя. Валера взглянул внимательнее и
узнал обоих - Николая Федоровича и
директрису киноклуба. Взгляд старшего
товарища обратился к кустам и пересекся
с Валериным. Николай Федорович
улыбнулся почти сострадательно.
Да, Валере можно было
посочувствовать: это зрелище мало кого
увлекло бы. Герои были совсем не так
молоды и красивы, как в голливудских
боевиках, совсем не так утонченны и
вдохновенны, как во французских
шедеврах, и даже ни капли не забавны
внешне, как это часто бывает в
итальянских фильмах. Мало того: зеленая
скамейка, коричневый плащ Елены
Алексеевны, голубая ветровка Николая
Федоровича не сочетались ни меж собой,
ни с окружающим великолепием природы.
Валера припомнил, что и прежним, когда-то
так возбуждавшим картинам, обычно не
хватало художественной завершенности.
Даже если пара была красива и хорошо
одета - в дело вмешивался какой-нибудь
мятый полиэтиленовый пакет или облезлая
шавка, неизвестно зачем рыскавшая рядом
с любовниками. Теперь Валера догадался,
почему в последнее время ему так
хотелось побывать внутри подобной
картинки: это единственное место, откуда
не видно нелепых жизненных подробностей.
Старший товарищ, похоже, догадался об
этом раньше, и уже что-то предпринял. "Неужели
все нормалы - такие эстеты?" -
растерянно подумал наш герой,
сворачивая на соседнюю аллею.
И здесь мы,
пожалуй, оставим Валеру. Вот такого,
слегка обескураженного, но радостно
чувствующего приближение перемен. Вот
такого, стройного брюнета в сером плаще,
с яркой кассетой под мышкой, среди снова
опадающей осенней листвы. Он идет
медленно вдоль деревьев, скамеечек,
старушек, собак и детей, он плавно
движется в лучах солнца, и в такт его
шагам колышутся ветви и журчит вода в
ручье. Кто знает, бросит ли его жизнь в
объятия какой-нибудь роскошной
блондинки, снова приведет в кинозал или
даже в прежние кустики, сделает ли
профессионалом по зрелищам или,
напротив, отобьет к ним всякую охоту.
Ничего не стоит выбрать любое
продолжение сюжета - ведь у автора
больше возможностей, чем у простого
созерцателя. Но иногда в какой-нибудь
вовсе не главной картине есть столько
очарования, что пользоваться этими
возможностями совсем не хочется.
|
