|
Сергей
Студилов
СПРАВЛЯЮТ
ФИВЫ ЛЮБОВЬ!
(Сборник стихотворений)
Мой друг, прости, пойми…, прощай…
# Ко мне скоро...
# Ты плачешь… нет, не то чтобы я... # Умерь щипковый азарт своей мандолины... # Не различишь цвет глаз... # Я трудный каменный ребёнок... # МУЗЫКА
# Порой всё бывает так просто... # "Где ты, где ты?" - ночами в ушах звенело... # Люди, людишки, какими водами... # Ведомым быть огнями электрического света...
# Маленькая моя... # Твоих глаз беспощадная сабель... #
И яблоки падают сверху... # МАЛЕНЬКАЯ
ВЕДЬМА # Тихий, мягкий, неспешный и белый... #
Я - кристалл в убранстве короны... # Собираю капли...
# Наивность - предисловие трагизма...
# Снег погребёт листву, но безучастно...
* * *
Мой друг, прости, пойми…, прощай…!
Я память сокращу на треть,
И не сумею, как-то, впредь
Терпеть привязанность к вещам.
Когда безжалостный манеж
Развеет строгий стройный миф,
Опустошенности мотив
В твоей груди прорежет брешь;
И эту брешь не залатать
На хирургический манер:
Когда щемит сердечный нерв,
Целует в губы мерзлота…
* * *
Ко мне скоро
Едут погостить,
Святым хором -
Пухом крылышек в горсти:
Розовые пяточки,
В волосах ленточки,
Ладошки - в лодочки,
В лодочках веточки…
Они-то верят
Задохнувшемуся на флейте,
Упавшему в преддверии,
На первом куплете.
Слышу ругань,
Поседевших воевод…
Вижу друга
(Уже не своего).
Ветер пенья
В небо брошенных монет,
Нетерпенье
Слёз скудельницы по мне -
Ко мне едут
Сердца камнееды -
Им и ведать
Про мои победы!
* * *
Ты плачешь… нет, не то чтобы я
Слышу иль вижу - я просто знаю
Что ты (так и не ставшая моя) -
По хрупкому древу резная.
Утром туман на твоей антресоли -
Вообще не туман, но взвесь
Вечером пролитых слёз и боли
На злую неновую весть,
Что язвы усопшей любви кровоточье
Раскрылось ивовою почкой.
А мыши, и впрямь пожрав многоточье,
Сожрали даже и точку…
И я растворяюсь в этом тумане,
Затем конденсируюсь на
Щеке твоей левой. Мы (оба) в кармане
Случайного пьяного сна.
Упрямый мой запах (с прежней силой) -
Всегда неизменный - и в этом бесстыжий.
Ах, где же, где же тебя носило,
Мой пламенный Чижик-Пыжик?
Ты плачешь, ты… (просто знаю я) -
Ни птичка, ни рыбка, ни зайка…
Ты (так и небудущая моя) -
По малахиту мозайка.
Тонкая
Русская
(Пускай наполовину);
a la "Мятый бархат".
*
* *
Умерь щипковый азарт своей мандолины,
Играющей тихой сыпучести громких песков -
Я разжалоблю новогодние мандарины
Прохладных твоих висков,
Рyбящие акценты на сильные доли
Ощущая в себе, в своих внутригрyдных стуках -
Я отчётливо распознаю знаки боли
В каньоне твоих звуков,
В неравномерном дыхании послесловия
Опустошённой несчётной кофейной чашки:
Необходимые и достаточные условия
Меня - опять в потеряшки.
* * *
Не различишь цвет глаз,
Узрев в них железную розу;
Молоденький вечер как раз
Вжился в немую позу.
В груди дождливые зимы,
Статуй печальных сад
Красотой невыносимой
Дополнил и умер назад.
О, глупая странная акция
Безвременью здешнему в ногу -
Утерянная реакция
По внушительному ожогу -
Последнему отпечатку
Тебя любимой на голову
Слабенького зачатка
Светила небесного нового -
Такая вот дура черта
Тривиальности светлых комет.
Человек - (всегда) сирота,
Подробней:
скрипел паркет…
* * *
Я трудный каменный ребёнок,
Такой глазастый, такой сентиментальный,
Расту - задумчивый опёнок
(Дырявый ремешок сандалий).
На темечке любви, в прошедшем,
Не дура ли моя губа,
Когда улыбок сумасшедших
Запамятовать не судьба?
Ни мне, ни Вам, о светлая комета,
Весне покойной петь напутствия.
Здесь моря не было. И нету
Его любых следов присутствия.
Я трудный каменный ребёнок,
Такой безжалостный, седой,
Как километры фотоплёнок,
Засвеченные пред едой…
Я неуместней птиц петиций
Быть самолётикам в примеры!
Всех генеральных репетиций -
Провал премьеры…
Быть может аз и где-то езмь,
Мы Ваш востребовав азарт,
Паяльной лампой занавесим
Мои прекрасные глаза.
И поползёт канавкой мелкой
По мне морщина лобовая.
Я пластилиновой поделкой
Случайно выпаду с трамвая,
Ведь трудный каменный ребёнок -
Такой беспомощный и хрупкий;
Я с незапамятных пелёнок
Плачу за все Ваши поступки.
Устал сдувать (бесстрашный рыцарь)
С твоих доспехов мёртвую пыльцу:
"Ах, на груди твоей нарциссы
Тебе такой так не к лицу!"
МУЗЫКА
Опять устало шмыгал, хлюпал
Промокшими ногами воскресенья,
Стучалось из груди и, памяти
Хранилище на части разорвалось.
Индиго - крови цвет, бегущей из
Рациональности ледового тоннеля.
Как книга та зовётся - позабыл,
Как иго то опасно - позабыл…
Движение век, сменённый контур губ
Иные краски проявили на картине.
Музейный лоск естественной кастрюли
Под шёпотом галер, входящих в бухту,
Заставил полагать, что всё снаружи -
Ухмылки иллюзорная дуга:
"Эгей, любезный, в шляпе, что вы
Так тщетно в воздухе искать пытались?"
Изящных пальцев циркули воздушны
В касаньи шеи, в рельефе танго.
Сосцы огней в расщелине заката
Оповестили времени пропажу.
И музыка! Везде и всюду музыка!
Ах, как невыносим восторг вселенной
Ночному дуновенью пришлеца
В дудук сонливый, предрассветный!
Пусть будет так, ибо с сего мгновенья
Приобретенье новых очертаний
(Пространственных) струило ветвь улыбок,
Плюс эти благости цветения мурашки!
Так кровоточил сединой висок
Проекцией дрожащего птенца
Безмолвно умирающей любви -
В глубоком па кружил бонданеон!
Играй Астор!
Играй, мой милый!
* * *
Порой всё бывает так просто,
Настоль очевиден ответ -
Что прибавляешься ростом
В довольстве свинцовых газет.
Всего-то и солнцу треба:
Чтобы быстрее привёз
На чёрные смолы неба
Алмазные россыпи слёз.
Бывает порой, что редко
Я всё, наблюдая, вижу;
Судьба - что моя соседка
Пятью этажами ниже:
Она - одна, но однaко ж
Моего прозрения Мaкошь.
Скитаясь от дома к дому,
Всё плачет - но по-другому.
Свет ламп, губная помада,
Чай, сигарета, печенье…
Тяжёлого мозга громада
Всё пухнет под этим стеченьем,
Всё ждёт, чтобы поверил
Я выбора неглижу,
Чтоб разобрал и отмерил
Крыл и земeлья межу.
Огонь в камине залив тем,
Что кипятят из-под крана,
Она просыпается рано -
Чтобы уехать на лифте.
Порой всё бывает так просто!
Настоль очевиден ответ;
- Земля - обитаемый остров?
- Предположительно, нет…
* * *
"Ольга, Ольга!" -
вопили древляне.
(Н. Гумилёв)
"Где ты, где ты?" - ночами в ушах звенело,
Сердце тремолом рвало грудь.
И лишь песнь подпела несмело,
Освещая неясный путь.
Распахнутых ?кон отвeдав,
Рисовались в одну картинку,
Но небо - глухонемой привереда
До наших, с ума под сурдинку!…
Слышишь? Наших памятей библиотеки
Плачут с перебродившей каши.
Все куда-то впадают реки,
Но куда же впадают наши?
Где мы, где мы? По каким уж углам
От какой бежали войны?
Мог ли я, и ты ли могла? -
Жизнью мы неизбежно больны!
Не довольно ль реальности змею
Изрыгать обстоятельств пены,
ДО ЧЕГО Ж ЧЕЛОВЕКИ УМЕЮТ
СТРОИТЬ НЕРАЗРУШИМЫЕ СТЕНЫ.
* * *
Люди, людишки, какими водами
Занесло вас на пузо глобуса?
Углеводами или уродами
Набились в кишку автобуса.
Кишка месиво жадно глотает.
Ох, ты бешенства истерия!
Хорошо, что этого не наблюдает
Пресвятая Дева Мария.
Залегают пластами жалкими -
Сконсервированных обитель:
Сверху тётьки, снизу бабки с палками
А водитель?.. А был ли водитель?
Вопрошают ко мне: "По какому праву
Сам на глобусе столько лет?"
Отвечаю, сплюнув мирскую отраву:
"Да так… проездной билет…"
* * *
Ведомым быть огнями электрического света,
Топтать морщины прелого асфальта,
Жить в муравейнике панельных новостроек,
Но сохранить в груди надежду, веря,
Что есть ещё на свете чудеса.
В таких погодах не рождаются святые -
Они здесь примыкают к большинству,
На территории доверчивых ножей.
Такая музыка звучит в ушных ракушках,
Когда из неба выгоняют птиц…
* *
*
Маленькая моя,
Ты такая огромная,
Что я утопаю в болотах
Твоих перьевых облаков.
Моей здравости тигры орущие
И безумия тихие слоники,
Всё могущие, но не всемогущие,
Беспокойности вечной поклонники,
Усмирения б вам первородного!
В ожидании какой участи
Вы, под чарами смеха свободного
И занудства в оправе летучести?
О, той живости хлеб откровенный… -
Я на то бы полмира выменял,
Когда старого отрока вены
Наполняются винами имени!
Сердце ласточкой в этом сражении
Вырывается с клетки грудной:
" Я бы стал бы твоим украшением
Среди книжек, на полке одной…" -
Тяжелее улыбок всех пупсиков,
Легче мраморного монумента,
Как подобие смелых бусиков
На наивности комплимента.
В воздух звучание слова,
Будто выпавшего невзначай:
"Нельзя ли к тебе сегодня, снова,
Мне напросится на чай?"
* * *
Твоих глаз беспощадная сабель
По хребту моему черевата,
Но как больно столкнулись носами,
С горделивым таким перехватом.
В головах наших только не тoт хмель
Журчит, пузырясь и пенясь.
Моих глаз несмиренная отмель,
Твоих глаз безучётная пенязь.
Только далековато до лавра,
А к чему нам победная скука?
Ународованный нами навран
Мир, отсутствием слов и звуков.
Чья длинней, у кого, пуповина?
Кто бессточный? А кто быстротечный?
Моих глаз мутные вина,
Твоих глаз спирт бессердечный.
Жатва тугого ворота,
Обруч пуговичной нагрузки.
Уроженцы большого города! -
Говорить не умеем по-русски.
Где окончится наше сражение
Проплывёт простоты неизбежность.
Моих глаз верное пораженье,
Твоих глаз великая нежность!
Зацветают взоров озёра
В ресничную акварельщину.
Спасибо великому фантазёру,
Который выдумал женщину.
* * *
И яблоки падают сверху,
Ошибок усталая перхоть,
Непрошеные прощения
Эффекта пересыщения.
То ж девственность белой ночи -
Тождественность стопора прочих
Побочных и бесподобно
Очевидных канаве удобной.
А с юга пожар угрожал -
Бежал и от жара дрожал.
И дал бы прощение Отче,
Отверз бы квадратные очи?
Окончились все предлоги -
Синицей летел из берлоги,
Брошенный в облака,
Оставленный в дураках.
Лишь недоверие смеху,
И яблоки падают сверху.
Так что же сей межень небрежен
Сомнением явно несвежим,
В страхе своём негожем
Вере любого невежи,
В мякотном толстокожем
Сердце медвежьем.
И зря ты, Алёнушка, верила
СТАРОМУ, ДРЯХЛОМУ
ПНЮ!
МАЛЕНЬКАЯ
ВЕДЬМА
Одетая сном полнолуния дней,
В сопутствии ясных охран,
Летит на мраморе снежных коней
В аметистовых яблоках ран.
Хранима избранности материнством,
Бесстрашна на солнце витражном
Желает Энергий Сильных Таuнство
Познать наиболее важным.
За каждым новым неясным мерцаньем
Мой глаз неустанно следит.
Где мeлькнуло сумеречным восклицаньем -
Летит, летит, летит!
Кричит, своему покорна труду,
Во впечатлительном хлебе:
"Я плыла по звёздному неба пруду
И видела Чёрную Лебедь!"
* * *
Сфинга, Сфинга,
Зачем я сыскал
На твои вопросы ответы…
Тихий, мягкий, неспешный и белый
Не пойдёт ночью в Фивах снег,
Ибо он такой - не для смелых,
А для полузакрытых век,
Для насыпанных сладким зерном
Глазных яблок рыхлых и пряных;
Опадаю в проёме дверном
И рыдаю тобою пьяный:
"Всё что есть у меня - это воздух -
Отдаю тебе это богатство,
Только ночью глухой, под звёзды,
Научи меня любить, Иокаста.
Пусть изгнанником буду я,
На чужбине и смерть отыщу,
Променяв свой хитрющий прищур
На пару подбровных ям…"
Молниеродным рёвом металла
Ночью Фивы не будит гром,
Ибо время ещё не настало
И под лунным сырым серебром
Справляют
Фивы
ЛЮБОВЬ!
* * *
Кремень таит огонь.
Даруем свободу огню…
Я - кристалл в убранстве короны,
Подобный Вселенской Гортани.
Коснулся твоей звёздной кроны -
И ожоги спаяли мне длани.
Где б ещё смог познать искупленье
Строгих трагических масок? -
Рост мой будет идти в направлении
Океанских уверенных красок.
Прощай, мой рассудок опрятный,
Ибо увяз всерьёз
В невозможной невероятной
Сладости собственных грёз.
* * *
Собираю капли
В тазики, кастрюли…
Мимо ходят цапли
На кривых ходулях;
Это невозможно -
На твоей подушке
В облаке творожном
Из изюма мушки.
А я улыбаюсь,
Тобой любуюсь,
Пускаю паутинку!
* * *
Наивность - предисловие трагизма.
Что вскармливает близорукую
Наивность? Самообман? -
С космологическим азартом схожий;
Азартом наблюдения звезды
Свечения, запаздывающего на столетья…
Да, женщина - это потребность быть
Любимой. Ты прости, любимая,
Смешного астронома, позабывшего
Про вёрсты, вёрсты и… парсеки… -
Он возомнил себя у галактической
Спирали рулевым…
Ты, белая, светила, а потом внезапно
Пропала - он злосчастный
Ужаснувшись памятником стал.
О том лишь ведают седые голуби,
Цыганящие у прохожих
Немного булки или семечек;
Бог видит, он тебя любил…
* * *
Снег погребёт листву, но безучастно
Не возродится в перемене чистота.
И овладеет душами несчастных
Не скорбь, но пустота.
Ты поспешишь её восполнить
Какой-нибудь внезапной ерундой:
Представишь человечество рудой
На расточительство, азарт. И волны
Безумной музыки тебя пронзят
Во чреве неоправданных решений.
Да здравствует свержение "Нельзя"
На шахматной доске былых лишений!
Закружишься в любовницах, вине,
И под огни сего эксперимента
Наденешь приключенческий венец.
Глаза прикроет эскалаторная лента…
А утром осознаешь: "Всё не так".
Как резюме: тебя тошнит и рвёт.
Все исчезают, всё затягивает лед…
Останется не скорбь, но пустота.
Снег погребёт листву.
Мой друг, прости, пойми…, прощай…
# Ко мне скоро...
# Ты плачешь… нет, не то чтобы я... # Умерь щипковый азарт своей мандолины... # Не различишь цвет глаз... # Я трудный каменный ребёнок... # МУЗЫКА # Порой всё бывает так просто... # "Где ты, где ты?" - ночами в ушах звенело... # Люди, людишки, какими водами... # Ведомым быть огнями электрического света...
# Маленькая моя... # Твоих глаз беспощадная сабель... #
И яблоки падают сверху... # МАЛЕНЬКАЯ
ВЕДЬМА # Тихий, мягкий, неспешный и белый... #
Я - кристалл в убранстве короны...
# Собираю капли... #
Наивность - предисловие трагизма... #
Снег погребёт листву, но безучастно...
|
